Воспоминаниями из военного детства делятся наши земляки

Без малого 77 лет прошло с Великой Победы в 1945 году. С точки зрения истории, возможно, это мгновение, но с точки зрения человека — целая жизнь. В той или иной степени Великая Отечественная война коснулась каждой белорусской семьи. Статистика говорит, что во фронтовом противостоянии фашизму приняли участие более 1,3 миллиона белорусов, а под оккупацией, продолжавшейся почти три года, оказались около 8 миллионов жителей. Цифры дают представление о масштабах, а подробности о войне могут рассказать те, кто видел ее ужасы своими глазами. Только вот, к сожалению, дети войны — последнее поколение, которое помнит военное и послевоенное время.

Мария Александровна Шурак не воевала, но стала участником тех событий, что развернулись в зоне оккупации. В болотах и землянках осталось ее детство, и забыть такое невозможно.

Мария Александровна Шурак с сестрой Ядвигой и правнуками.

Маленькой Маше не было и трех  лет, когда началась война. Но несмотря на это, многие фрагменты происходящего запечатлелись в ее сознании. А то, что, возможно, стерлось бы из памяти навсегда, восстанавливалось из воспоминаний мамы, старших брата и сестры Михаила и Ядвиги Андросиков.

Семья Марии Александровны спокойно жила в деревне Болоча, находящейся в 10 километрах от Пухович. Деревня была на 150 дворов. У Андросиков был свой дом и семеро детишек. Но в 1941 году жизнь разделилась на «до» и «после».

Из воспоминаний о первых днях войны и оккупации:

— Кругом раздавался шум, пули, казалось, летели отовсюду. Мама нас переправила через реку, потом в лес. Увидела, что соседка бросила свою мать на другом берегу, вернулась, перетянула и эту пожилую женщину, — рассказывает Мария Александровна. — Помню, как летали самолеты, как нас бомбили. Помню и то, как потом пришли каратели, как окружили, разграбили и сожгли деревню. В это время часть жителей успела уйти из окружения в лес, и нас мама выхватила тогда из хаты совсем босых. Почему так досталось нашей Болоче? А потому, что партизаны перебили половину полицаев и немцев,  вот те и решили отомстить.

Остановились мы в урочище Язец за рекой, в землянках, где жили партизанские семьи. И никто не думал, что туда проникнут немцы. Но полицаи дали им наводку, и глубокой ночью каратели  учинили жестокую расправу над людьми. Мы остались живы только потому, что накануне вечером мама увезла нас в Междуречье к тете.

Когда сожгли и Междуречье, мы уехали в Боруслово, где жили в партизанской землянке.

Весной 1944 года немцы и полицаи  пошли по лесам с собаками. Мы спрятались в болоте. Думали, что не найдут, но нас нашли… Возле кладбища фашисты выкопали ров, поставили пулеметы. Если бы с партизанской стороны был хотя бы один выстрел, то нас бы расстреляли… Подростков отделили и отправили в Германию, а стариков и маленьких детей — в концлагерь.

В концлагере все похудели, потому что кормили нас кусками хлеба, очистками от картошки. Помню, как дали похлебку с червями. Много тогда умирало и детей, и взрослых, но мы остались живы. Там мы пробыли три месяца.

Старшего брата Михаила немцы забрали в Германию. Его, как и других ребят, под контролем конвоиров везли в вагоне, предназначенном для скота. Тогда ребята решили выжить любой ценой: убили фашистов, проломили деревянное дно в вагоне и выпрыгнули на ходу.

В Белостоке брата приютила польская семья. Немцы  прознали об этом и под угрозой расстрела сказали выдать. Михаил с другом сделали плот и ночью переплыли через реку. На другом берегу услышали русскую речь, поняли: наши…

Воссоединилась семья только после войны.

В первые послевоенные годы страна восстанавливалась от разрухи. Люди голодали, но вместе с тем появилась надежда на будущее. Семья Марии Александровны вернулась в Болочу, которая была полностью разрушена.

— Пока не выкопали землянку, две недели укрывались от дождя еловыми лапками. Ходили по деревням за 20 километров, просили еду и тряпок, чтобы ноги завернуть. Потом стали образовываться колхозы. Мама пошла работать. Мы помогали ей: колоски собирали. Зимой ходили в лаптях за 7 километров в школу. Со временем смогли отстроить хатку.

Сейчас Марии Александровне 82 года.  Своей историей жизни она делилась с молодежью в школах, в районном центре культуры. У нее дети, внуки, правнуки, которым она рассказывает о том, что такое война, и радуется, что они живут под мирным небом.

Алеся  СМИРНОВА.